2-й круглый стол

Валерий Гергиев

«Я ОЧЕНЬ ХОТЕЛ БЫ ПРОДОЛЖАТЬ НАШ ДИАЛОГ И ОБЯЗАТЕЛЬНО ГОВОРИТЬ ПРЯМО И СЕРЬЕЗНО С САМЫМИ МОЛОДЫМИ...»

Мне настолько интересны выступления участников нашего «Круглого стола», что и самому хочется поделиться своими представлениями. Например, я хочу сказать об ощущении, что во мне живут сразу несколько человек или граждан. Я об этом подумал сейчас. Вот справа от меня сидит Армен (Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Армения в Российской Федерации Армен Багратович Смбатян - ред). Мы знакомы около 25 лет. Так случилось, что я был главным дирижёром Государственного симфонического оркестра Армянской ССР. Мне было 27 лет. И, конечно, это важное событие в моей жизни.

Так получилось, что первый раз в жизни море я увидел в Кабулети, в Грузии, мне было 12 лет. А двоюродная сестра моей мамы была замужем за очень хорошим человеком, который жил в Аджарии. Это был друг моего отца - очень гостеприимный, скромный, красивый человек. Мы были маленькими, и первый раз нас повезли к морю. И вот эта совершенно неповторимая и незабываемая секунда в моей жизни, которая затмевает едва ли не все остальное.

Так случилось, что это я испытал в Аджарии, а вырос я в Осетии. А сейчас вот руковожу одним из известных в мире российских театров. И я понимаю свою ответственность за все, что происходит в нашем театре. И очень боюсь этой ответственности, потому что каждая ошибка не только мне стоит дорогого, а что самое главное, может привести огромный, более чем двухтысячный коллектив к неверному направлению.

Что мне помогает в руководстве Мариинским театром? Это,прежде всего, то воспитание, которое я получил в семье.

Мой дед, отец моей мамы, прожил 106 лет. Это совершенно не удивительная цифра для Кавказа. Да еще лет 30 назад многие показывали и более выдающиеся результаты. Мне казалось тогда, что я живу если не в раю, то по крайней мере в каком-то удивительном месте. И на Земном шаре трудно найти место более красивое, более гостеприимное, с более сердечными связями между людьми. Я не хотел как-то говорить сейчас об опере, о балете, это сейчас не актуально, тем более на Кавказе.

Мы знаем прекрасно, что даже если мы будем сейчас помогать и материально, и найдем очень активные формы для этого, в лучшем случае только через 10 лет театры, оркестры, танцевальные коллективы начнут подходить к какому-то подобию того, что было 20-30 лет назад. Это - непоправимый удар, который нанесен по многонациональной культуре Кавказа. Сегодня ни одному Гераклу не под силу в одиночку преодолеть целые залежи нравственных и культурных проблем, накопившихся за эти годы. Естественно, мы тут должны работать рука об руку все вместе.

Но удивительной демонстрацией того, что такой Кавказ был - еще один случай из моей далекой юности. Мне было 12 лет. У отца был автомобиль «Победа». Мы ехали в Кабулети к морю к своим родственникам. Машины шли очень бойко. После Тбилиси наш путь преодолевал нагорье, там почти нет деревьев, очень жарко было, градусов 40. И у нас просто встала машина, и мы минут тридцать совершенно изнемогали. Остановилась какая-то машина. Это были грузины. Они увидели, что машина с осетинскими номерами беспомощно стоит у обочины. Что они сделали? У них не было запаски. Они доехали до Гори, вернулись оттуда с запаской и помогли отцу привести машину в порядок. Они не отпустили нас сразу в Кабулети. На ночь мы остались у них в Гори. Вот такой замечательный ритуал гостеприимства. Нас, детей, уложили спать. Понятно, наверное, почему я об этом говорю. Сегодня, с почти ужасающей для себя беспомощностью, я наблюдаю за тем, как рушатся и российско-грузинские, и осетино-грузинские связи. Как, вы думаете, должен чувствовать себя человек, который помнит и знает, чем на самом деле эти связи являлись?

Я убеждён, что эти вопросы беспокоят вас всех, также как и меня. Не стоит говорить о том, что мы не можем ничего сделать, хотя все прошли через это ощущение беспомощности в страшные дни бесланской трагедии. Все. Здесь столько замечательных, талантливых людей собралось, я многих знаю, поэтому говорю, что нам всем вместе надо что-то делать.

Можно сожалеть только об одном – на нашем форуме мало молодых. Сейчас мы готовимся к 100-летию Шостаковича, и один знаменитый музыковед пришел с предложением провести «круглый стол», симпозиум, посвященный 100-летию Шостаковича. Он принес замечательный список, в котором 30 имен знакомых мне по моей деятельности и в Великобритании, и в Соединенных Штатах Америки, и в Германии, и, конечно, в России. Я этот список должен был, к сожалению, отвергнуть, потому что ни одного нового имени я там не увидел.

Мне кажется, надо подумать о том, чтобы любая акция, которая идет на пользу общего дела на Кавказе, да и в России, чтобы она обязательно включала молодых до 33 лет. Это должны быть молодые люди, которые представляют прежде всего тех, кто живет на Кавказе. Это им завтра-послезавтра решать каким будет Кавказ. Конечно, никто не хочет, чтобы Россия потеряла этот великий край. Я это считаю очень маловероятным, думаю, что этого не произойдет. Но согласен и с Людмилой Ивановной Швецовой, что количество вопросов, проблем, пугающих всех нас, столь огромно, что нужны большие усилия для их преодоления . И наши с вами в том числе.

Было бы сейчас смешно убеждать Вас в том, что Мариинский театр приедет на Кавказ, выступит и поможет решить все проблемы. Мы приезжали не раз и многократно выступали на Кавказе. Я вспоминаю, как самое главное, одно выступление коллектива театра. В 96-м году в 20-ти километрах от концертного зала, где мы выступали, шли военные действия. Артисты, все участники Международного фестиваля деятелей культуры, проведенного во Владикавказе 5-6 июня 1996 года под девизом «Мир Кавказу!», понимали, что никакое тройное кольцо армейской защиты не спасёт. Однако Юра Башмет был, мой близкий друг, и Витя Третьяков, и Оля Бородина, и Аня Нетребко, и Олег Басилашвили и многие другие. Откликнулись на наш призыв и наши друзья из Азербайджана, Армении, Грузии. Внимание тогда многих деятелей культуры в мире было приковано к этим двум дням на Кавказе. Был очень эмоциональный «круглый стол». Говорили и генералы, и артисты, и политики, и пресса. Это трудно забыть. Но мы тогда не знали, что возможен Беслан. Даже тогда мы, переполненные волнением, просто не знали, что такое вообще может произойти на Земле, на которой мы живем.

Поэтому сегодня я очень хотел бы, чтобы мы прежде всего и более всего думали о том, как продолжать наш диалог и обязательно говорить прямо и серьезно с самыми молодыми. Я бы сказал - просто с детьми, потому что эти дети прошли через то, через что мы с вами в детстве не могли пройти. Я не говорю о фронтовых годах, которые, естественно, не прошли перед моими глазами. Но давайте попытаемся по результатам этого общения выработать конкретные предложения. Лично я готов на любые действия. И мои друзья тоже многое могут сделать. Мне кажется, что именно вот это главное, о нём и стоит сегодня подумать прежде всего.

Я далеко не частый сегодня гость и во Владикавказе, на моей родине, хотя и родился в Москве. И в Армении я давно не был, и в Грузии. И мне очень жаль, что это так. Да, Нью-Йорк, Лондон, Париж, это тоже неплохо. Но я лично чувствую в результате этого огромное чувство вины и какого-то незаполненного вакуума в моей жизни, который возник в последние 10-15 лет. И это для меня большая проблема и драма, и всё же я думаю, что можно ещё многое сделать.

В разделе: